Снова стало жаль, что я не высокородная дама. Огромное пространство бального зала манило меня начищенным до блеска полом, по которому было бы так здорово двигаться в танце, длинными столами, на которых явно будут выложены удивительные яства, и самим Кайлом Шерье, который будет обнимать тут других женщин. Не меня. Мои будни таинственной незнакомки закончились. И память об этом ранила еще сильнее.

Впрочем, я уже вполне настроилась весь праздничный вечер просидеть у себя в каморке. Даже книжку какую-то стянула из графской библиотеки, чтобы было что почитать и не умереть от скуки. Радовала лишь возможность скоро увидеть бальный зал во всей красе.

Однако конечный результат работы всех слуг замка мне так и не довелось посмотреть. В конце дня произошло неожиданное событие. И началось оно со встречи старых знакомых:

— Милочка, опять ты? — раздался звонкий голос, за которым последовал не менее звонкий смех.

Я повернула голову и увидела в коридоре позади себя двух обворожительно красивых дам. Собственно, они выглядели так же великолепно, как и в прежнюю нашу встречу. Две госпожи Шиварис, отличить которых друг от друга для меня лично не представлялось возможным. Уж не знаю, для чего они добивались такого поразительного сходства, окрашивая волосы в один цвет и даже делая похожий макияж, но и теперь, помня, что одну из них звали Илона, я не смогла бы определить, какую именно.

— Виконтесса, — приветственно склонила голову я, на что обратившаяся ко мне близняшка фыркнула и переглянулась с сестрой.

— Титул виконтессы носит только моя сестра, — ответила она с пренебрежением. — Я же для тебя просто госпожа Маржери Шиварис.

Я кивнула в ответ:

— Как вам будет угодно, госпожа Шиварис. Вы что-то хотели?

Сложила руки в замок, стараясь выглядеть невозмутимо и безразлично. Хотя одно то, что эти дамы вновь блуждают неподалеку от покоев графа, меня слегка выводило.

— О! Какая бойкая милашка, — проговорила вторая, та, что имела право носить титул. Видимо, после смерти отца она, как старшая дочь, стала наследницей, в отличие от второй. — Скажи, ты следишь за нами? Или, может быть, следишь за графом Шерье?

Она шагнула ко мне и уперла руки в бока. Будь мы птицами, я бы решила, что она распушила хвост и хочет казаться больше.

При этом ее постыдное предположение достигло цели: я вспыхнула, как бордовая свеча.

— Что? Конечно, нет! С какой стати мне за вами…

— Да она небось волочится здесь по коридору в надежде встретить его светлость, — откликнулась вторая, не давая мне и слова сказать. — Думает, наверно, что ее маленькие немытые абрикосинки, торчащие из декольте, сведут его с ума!

Я невольно уронила взгляд на собственную грудь и поняла, что действительно после вытирания пыли и мытья пола в зале серьезно перепачкалась какой-то сажей. Платье было испорчено, на груди сверкало черное пятно. Полагаю, что волосы выглядели немногим лучше всего остального.

Вспыхнула, как бордовая свеча? Нет, теперь от стыда я была красной, как багряные глаза нежити.

Но самое ужасное оказалось в том, что я и впрямь подсознательно в глубине души надеялась случайно встретить здесь графа. Зачем?! О чем я думала?!

Захотелось провалиться сквозь землю.

Близняшки были правы. Глупая я курица, раз думала, что Кайл увидит меня и вспомнит о чудесной охоте, которую мы провели вместе. Вспомнит и захочет обнять меня, прижать к себе и, может быть, поцеловать… Как в сказке. Но принцы не влюбляются в поломоек. А со мной можно лишь пару раз развлечься в свободное время. Кому я могу быть нужна такая — грязная, уставшая и наивная до тошноты?

К горлу подкатил ком.

Страшно было то, что для меня все это ничего не меняло… Я то… уже давно влюбилась. И с каждым днем, похоже, это становилось лишь очевидней.

Я закрыла лицо ладонями, чувствуя, что сердце вот-вот разорвется. Где-то в стороне звучал звонкий женский смех.

Не нужно было думать об этом. Это все пустяк, лишь пустяк…

В этот момент в коридоре послышались шаги и вновь, как и в прошлый раз, раздался спокойный, уверенный голос дворецкого Фейна Герини:

— Виконтесса, госпожа Шиварис, будьте добры не мешать главной горничной!

Похоже, Фейн опять меня спас. Интересно, зачем ему это нужно?

— Как ты смеешь так разговаривать с нами? — изогнула бровь Илона, окидывая дворецкого уничтожающим взглядом. — Ты, простой слуга!

— Прошу простить меня, благородные дамы, я лишь исполняю свои обязанности, — стальным голосом отчеканил Фейн, не сводя прямого взгляда с виконтессы.

Я вздрогнула, в очередной раз восхищаясь выдержкой своего начальника.

— В твои обязанности входит оскорблять нас своими приказами? — продолжала Илона Шиварис. — Я доложу графу о том, что ты превышаешь свои полномочия.

— Как вам будет угодно, ваша милость, — поклонился он. — А сейчас будьте любезны освободить этот коридор.

— Но как же… — выдохнули женщины, явно крайне возмущенные такой наглостью.

Я и сама не верила, что с высокородными дамами можно разговаривать вот так. Но, как оказалось, у дворецкого на все было объяснение:

— Этот коридор сейчас будет готовиться к празднику. Его необходимо вымыть и украсить. Будьте добры покинуть его во избежание порчи ваших прекрасных нарядов и туалетов.

Сестры переглянулись, что-то фыркнули в ответ и, развернувшись, ушли прочь, чем меня несказанно обрадовали.

Я же была готова броситься Фейну на шею и расцеловать. Остановило меня лишь то, что сдержанный молодой человек вряд ли оценит бурные проявления чувств.

— Спасибо, господин Герини, — поклонилась я, тщательно давя счастливую улыбку на губах. — Полагаю, мне следует приступить к мытью коридора?

Мужчина окинул меня странным взглядом, а затем проговорил:

— Не стоит, с коридором разберутся другие слуги.

— Правда?

Он кивнул и вдруг замолчал, словно обдумывая что-то. И лишь через пару секунд сказал:

— Вы же знаете, что бал его светлости графа Шерье предполагается маскарадным?

— Маскарад? — протянула я. — Нет, впервые слышу. Наверно, будет очень здорово.

Я невольно улыбнулась, представляя, как граф будет надевать костюм какого-нибудь животного. Пойдет ли ему наряд, скажем, хомяка?..

— Полагаю, вы никогда не были на маскарадах, правда? — продолжил мужчина очень странным, задумчивым голосом.

— Конечно, не была, — ответила тут же. — Как бы я там оказалась? У нас в деревне балов не давали. Ни костюмированных, ни обычных. Хотя как-то раз, было дело, местный конюх вымазался побелкой, пришил к штанам кроличий хвост и вышел вечером вокруг костра прыгать. Говорил, что он заяц. Но утром, когда весь самогон из головы выветрился, ему было ужасно стыдно.